Гражданке Р. и членам ее семьи была предоставлена служебная квартира как работнику жилищно-эксплуатационного управления (далее – ЖЭУ). В 2018 году Р. умерла. 

     Ссылаясь на то, что договор найма спорного жилого помещения подлежит расторжению, так как трудовые отношения с умершей Р. прекращены, а члены её семьи не имеют самостоятельного права пользования жильем, имеется задолженность по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги, Комитет жилищно-коммунального хозяйства обратился в суд с иском о выселении семьи Р. без предоставления им жилого помещения.

     В ходе рассмотрения дела судами установлено, что до вступления в действие Жилищного кодекса Российской Федерации (01.03.2005) Р. проработала в ЖЭУ более 10 лет, после увольнения не выселялась с семьей из спорного жилого помещения, ответчики имеют право состоять на учете нуждающихся в улучшении жилищных условий и их права производны от прав матери, а потому в силу  Федерального закона от 29.12.2004 № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» не могут бы выселены без предоставления другого жилого помещения.

     Отказывая в удовлетворении требований истца, суд указал, что лишение конституционного права на жилище является крайней мерой, которая может быть применена в исключительных случаях, когда невозможно восстановление нарушенных жилищных прав иным способом. При этом действия ответчиков, направленные на оплату коммунальных платежей, свидетельствуют о намерении сохранения за ними права пользования спорным жильем, что не может являться основанием для применения крайней меры ответственности в виде расторжения договора и прекращении прав пользования жилым помещением.

     Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции с выводами нижестоящих судов согласилась (дело № 88-16823/2025).