Жительница Читы обратилась к администрации городского округа с иском о признании права собственности на квартиру в силу приобретательной давности на основании длительного, непрерывного и открытого владения спорным имуществом с 2004 года, а также его содержания и оплаты коммунальных услуг, проведения текущего ремонта. Истица указала, что в спорной квартире проживал её дядя с супругой. Последняя была собственником квартиры и составила завещание в пользу своего мужа - дяди истицы. Однако дядя скончался на несколько дней раньше своей жены, а других наследников у неё не было. С тех пор в квартире проживала истица, а также её близкие родственники. Администрация, в свою очередь, заявила встречные требования о признании права собственности на квартиру как на выморочное имущество. Возражая против требований администрации, жительница Читы заявила о применении срока исковой давности на том основании, что администрация является публично-правовым образованием, регистрирующим акты гражданского состояния, в том числе смерть граждан, и должна была знать о выморочном имуществе.

Центральный районный суд города Читы отказал в удовлетворении требований истицы, указав, что владение не являлось открытым и добросовестным, поскольку истица знала об отсутствии у неё прав на квартиру. Отклоняя доводы истца о пропуске ответчиком срока исковой давности, суд сослался на то, что о нарушении своего права собственности на спорную квартиру, являющуюся выморочным имуществом, администрация не знала, так как платежи за квартиру производились от имени умершего собственника. Спорное имущество было признано выморочным, а право собственности на него признано за администрацией городского округа. Апелляционная инстанция оставила решение без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции с выводами судов не согласилась, указав, что добросовестное заблуждение давностного владельца о наличии у него права собственности на имущество не предусмотрено положениями закона в качестве обязательного условия для возникновения права собственности в силу приобретательной давности. Напротив, длительное владение вещью, право на которую отсутствует, предполагает, что давностный владелец способен знать об отсутствии у него такого права, особенно в отношении недвижимого имущества, возникновение права на которое требует формального основания и регистрации в публичном реестре.

Оценивая выводы судов относительно применения срока исковой давности к требованиям администрации, кассационный суд указал, что судами нижестоящих инстанций были установлены следующие фактические обстоятельства: наличие справок о регистрации умерших по спорному адресу до дня их смерти, выданных паспортным столом в феврале 2005 года, снятие умерших с регистрационного учёта в 2004 и в 2005 годах в связи со смертью, отсутствие зарегистрированных лиц по спорному адресу в отделе по вопросам миграции УМВД России по г. Чите, осуществление государственной регистрации смерти собственника квартиры в соответствии с законодательством об актах гражданского состояния. Несмотря на это суды не установили момент, с которого администрация должна была узнать о том, что спорное имущество является выморочным. Кассационный суд отметил, что публично-правовое образование, наделенное полномочиями по учету имущества, регистрации граждан, а также регистрирующее акты гражданского состояния, включая регистрацию смерти граждан, должно и могло знать о выморочном имуществе, однако в течение более 19 лет какого-либо интереса к этому имуществу не проявляло, о своих правах не заявляло. Длительное бездействие публично-правового образования, не оформившего в разумный срок право собственности на имущество и не заявившего о своих правах, не должно исключать для физических лиц возможность приобретения такого имущества в силу приобретательной давности.

Вышеизложенное послужило основанием для отмены определения суда апелляционной инстанции и направления дела на новое рассмотрение (дело № 88-11692/2025).